«Таким образом, произведение это характеризуется в первую оче­редь двумя чертами: идеалистической тенденцией, которая к тому же направлена не к достижению естественной объективной закономерности, а к усилению эффекта воздействия, и суверенно и индивидуали­стично игнорирует все преграды. Избранное Микеланджело направле­ние могло быть, следовательно, определено как индивидуалистический идеализм».[[1]] Показ героя перед битвой происходит впервые в искусстве, после Микеланджело этого также не происходит (у него есть также изображение солдат в «Битве при Кашине» перед битвой: «Этот картон был первым прекрасным произведением, в котором Микельаньоло выказал свои изумительные дарования, и делал он его в соревновании с другим, который делал такой же, с Леонардо да Винчи. … Пока они были целы, они были школой всему свету».[2]) Автор показывает человека перед выбором, в котором находилось и общество в XVI веке – быть индивидом, свободным, когда ломается весь средневековый лад, разрушаются те структуры, которые защищали человека: цеха, община, сословия, человек оказывался один на один с миром, враждебным, непредсказуемым. Надо было решаться на битву за себя, за свою идентичность, быть ответственным за самого себя. Индивидуализм, который начинает разрабатывать Микеланджело в своих работах, не средневековый – пассивный, созерцательный, для которого искусство было выражением силы, идущей от бога, а индивидуализм активный, где сам человек становится творцом. В Давиде Микеланджело показывает процесс рождения и становления личности. Показывая героя перед схваткой, скульптор создает новый канон в изображении, он выступает как автор, который творит как демиург, разрушая общепринятые подходы, методы, создает новые подходы, трактовки. Более того, теперь не Бог является вдохновителем созданного художником прекрасного (как это было в средние века, например, при написании иконы), а сам художник создает канон, разрабатывает правила художественного воплощения. «В искусстве Микеланджело был первым, кто избрал тогда этот путь, а утвердить подобную тенденцию в других областях духовной жизни оказалось нетрудным. Яснее всего, пожалуй, это проявилось в той концепции политики, которая нашла наиболее выразительное воплощение в произведениях Макиавелли: политика должна быть произведением искусства…»[[3]] Макиавелли свою книгу «Государь» писал как произведение искусства, более того, после Макиавелли мысль о том, что источником власти на земле является не бог и не церковь все более побеждает и уже в XVII веке выливается в создании теории общественного договора. Искусство было частью производственной жизни. Художники, скульпторы, поэты входили в цехи. Теперь искусство должно было стать свободной духовной деятельностью. Именно так видел свое творчество Микеланджело, который в силу своего дворянского происхождения не имел права выбирать путь ремесленника. На такой выбор не решился Лоренцо Медичи. Микеланджело разрушал стереотипы, прокладывал путь в другую эпоху. Кроме того, выделение искусства в самостоятельный вид творческой деятельности уравнивал его с эмпирической наукой. Это было проявлено и сформировано в XVII веке. Но если Микеланджело прокладывал путь к тому, что жизнь человека должна наполняться духовным содержанием и за это отвечает сам человек, в чем и проявляется его новый индивидуализм, человек должен сам себя сделать, как Никколо Никколи, флорентийский гуманист, то сегодня мы не можем подняться в этом вопросе зачастую выше бодибилдинга. Эта ситуация напоминает библейский сюжет с Моисеем с божественными заповедями на скрижалях и народом с золотым тельцом. [1] Дворжак, М. История итальянского искусства в эпоху Возрождения: Курс лекций: В 2 т. Т. 2. /М. Дворжак. - М.: Искусство, 1978. –– С. 14. [2] Челлини, Б. Жизнь Бенвенуто, сына маэстро Джованни Челлини, флорентинца, написанная им самим во Флоренции. / Б. Челлини. – М.: Государственное издательство художественной литературы, 1958. – C. 49-50. [3] Дворжак, М. История итальянского искусства в эпоху Возрождения: Курс лекций: В 2 т. - / М. Дворжак. – М.: Искусство, 1978. Т. 2. – С. 15.